Константин Арбенин родился в 1968 году в Ленинграде. Закончил среднюю школу, затем занимался самообразованием. Пишет песни, стихи, сказки, рассказы, пьесы.
Публикуется с 1998 года, в том числе в журналах «Знамя», «Октябрь», «Урал», «Аврора», «Если», в «Независимой газете». Автор книг прозы и поэзии для взрослых: «Пушкин мой» (1998), «Комнатные побеги» (2004), «Стихи» (2007), «Второе января» (2013), «Дон Гуан как зеркало мировой революции» (2018) и др. Произведения для детей и юношества, написанные Арбениным, опубликованы в журналах «Мурзилка», «Чиж и Ёж», «Костёр», детгизовском альманахе «Как хорошо! ..» Отдельными изданиями вышли повести-сказки «Тараканьими тропами» (2009), «Заявка на подвиг» (2011), роман-сказка «Иван, Кощеев сын» (2014), сборник прозы «Король жил в подвале…» и другие сказочные истории» (2014). Книги Арбенина входили в лонг-листы литературных премий «Национальный бестселлер», «Ясная поляна», «Книгуру», премии В. Крапивина. В 2009 году награждён медалью Н. В. Гоголя «За сказочную литературу».
В 1995 году создал группу «Зимовье Зверей», ставшую заметным явлением петербургской рок-музыки и принесшую Арбенину известность как автору и исполнителю собственных песен. С 1995 по 2009 годы группа записала 15 альбомов, поставила 2 музыкальных спектакля, стала лауреатом Фестиваля авторской песни им. В. Грушина. В 2009 году музыканты «Зимовья» заявили о прекращении совместной деятельности, после чего Арбенин собрал группу «Сердолик», а также стал выступать с сольной музыкально-поэтической концертной программой, поставил драматический моноспектакль «Два клоуна». В 2018-м году Арбенин возродил «Зимовье Зверей», группа вернулась на сцену в обновлённом составе и записала альбом «Новейшая хронология».
Песни на стихи Арбенина пишут и исполняют его коллеги – Михаил Башаков, Кирилл Комаров, Виктор Попов, Вячеслав Ковалёв и др. В 2008 году рок-журналист А. Обыдёнкин выпустил книгу-интервью «Беседы с Арбениным». В 2014-м на «Радио России. Культура» режиссёр А. Баркар создал аудио-спектакль по пьесе Арбенина «Темница».
Живёт и работает в Санкт-Петербурге. Член Союза Писателей СПб.
* * *
В моём городе гибнут вязы.
Волшебство уходит из города.
Перевенчаны новоязом
Духи улиц. Луна расколота.
И разлито что-то неправильное
В этом воздухе вместо тайны.
Будто умерли вдруг все праведники,
Не осталось ни Ноя, ни Тани.
Дети-блюз
Когда умерла моя мать, дети,
Нейлон превратился в медь.
Я стал кое-что понимать, дети,
Но мне стало некому петь.
Теперь он за вас в ответе –
Мой осиротевший блюз.
И я пою его вам, дети,
Потому что за вас боюсь.
Крысолов не придёт, дети,
Его флейту втоптали в грязь.
Крысы стали главнее людей, дети,
И уже не выходят на связь.
А вчера утащили сети
Последнего мокреца.
Бесполезно писать Ланцелоту, дети,
Бессмысленно звать отца.
Так уже было в Виши, дети,
Так уже начиналось в Виши –
Серые люди с сигарами, дети,
Светофоры полные лжи.
Они уже точат ножи, дети,
Они уже точат ножи…
Держите меня за живое, дети,
Мама, меня держи!
Всё началось с турникетов, дети,
С заборов, с решёток, с оград.
Время долго топталось на месте, дети,
А потом потекло назад.
Дракон воскрес на рассвете,
Обналичив себя в пивных.
Его молочные зубы пали, дети,
Но пришла пора коренных.
Когда придётся бежать, дети,
Бегите на голос души –
За дикой собакой Индиго, дети,
Мимо выжженной в прах межи.
Если каждый возьмёт колосок, дети,
Снова будет поле из ржи.
А мы уже в пропасти, дети,
Мы уже не избежим…
Чтобы жить с этим дальше, дети,
Надо выбрать одно из двух –
Либо быть гадким лебедем, дети,
Либо стать повелителем мух.
И пока существует на свете
Мой осиротевший блюз,
Да поможет он вам,
Крестоносцы двенадцать плюс.
Они уже здесь, дети,
И их матрицы-миражи.
Они чертовски успешны, дети,
И дьявольски хороши.
Они уже точат ножи, дети,
Они уже точат ножи…
Держите меня за живое, дети,
Мама меня держи!
Держите меня за живое, дети.
Живое меня держи.
Гулливер – Швейку,
или Письмо в соседнюю палату
Как-то в полдень, после процедурки,
Мне открылся жизненный испод:
Мы с тобой – отдельные придурки
Средь умом отмеченных господ.
Никому доверья не внушаем,
Гневом благородным не горим,
В чертежах систем не полушарим
И на механизм не шестерим.
Наш удел – сума и психбольница,
Наше право – бить себя под дых,
За друзей излеченных молиться
И сходить с ума за остальных.
Отчего ж порой невыносимо
Видеть, как врачам внушает страх
Благостная весть аминазина
В наших растревоженных зрачках?..
Я лежу, уколотый в святое,
И осознаю в сей мёртвый час:
Мы с тобой – никчёмные изгои
В мире подчинений и начальств.
Мы – тупицы, дураки и дуры –
Прикрываем, как последний срам,
Низость человеческой натуры
Кротостью смирительных пижам.
И пойдём однажды на рассвете
Украшать столбы и фонари –
Ты да я... А с нами некто третий,
Тот, кого мы прятали внутри.
